Каждый охотник желает знать, где сидит фазан

Четыре дня выступал в городе Калачаеве известный иллюзионист Альберт Замарин. Каждый вечер зал калачаевского Дворца культуры был переполнен до отказа, однако всем желающим места все равно не хватало. И тогда работники местного радио решили пригласить Замарина к себе в студию, чтобы дать всем своим землякам возможность если не увидеть, то хотя бы услышать выступление замечательного артиста.

В назначенное время все сознательное население Калачаева сгрудилось у радиоприемников. Сердца калачаевцев радостно трепетали в ожидании предстоящего чуда. И лишь одно сердце оставалось холодным и бестрепетным. Принадлежало оно кладовщику Грелкину — человеку в силу своей профессии материалистическому и ни в какие чудеса не верящему. С ранних лет Грелкин решил для себя, что все на свете фокусники — обыкновенные жулики либо, в лучшем случае, халтурщики. И теперь, отравленный ядом скептицизма, он сидел у приемника вместе со своей женой Зинаидой, в отличие от него сгоравшей от нетерпения.

Наконец раздался щелчок включаемого микрофона, и…

— Добрый вечер, дорогие зрители. Виноват, слушатели, — начал Замарин. — Сейчас я покажу вам, вернее, расскажу, короче говоря, сейчас я исполню свой первый номер. Передо мной на столике лежит обычная шляпа. В ней, как вы сами… В общем, в ней ничего нет, поверьте мне на слово. А сейчас слушайте внимательно Раз, два, три! Ап! Я достаю из нее живого зайца.

Восхищенные слушатели дружно захлопали у своих приемников, и только Грелкин процедил сквозь зубы:

— Все врет. Уши он оттуда достал. От мертвого осла. Нет там никакого зайца, и шляпы тоже нет.

Зинаида толкнула мужа в бок, а Замарин, откланявшись, приступил к исполнению следующего номера.

— У меня в руке обычный газетный лист. Теперь внимание — я рву газету на мелкие клочки. Готово. А сейчас следите за моими руками. Раз, два, три! — И в следующий момент Замарин неуловимым движением развернул перед потрясенными слушателями абсолютно целую газету.

Город взорвался аплодисментами.

— Не было у него никакой газеты, все липа, — сплюнул Грелкин.

— Заткнись, — отрубила жена.

В этот вечер Замарин был явно в ударе. Решительно все удавалось ему. По ходу программы студию постепенно заполняли гирлянды живых цветов, аквариумы с золотыми рыбками, целая стая голубей и даже начальник местной пожарной охраны, непостижимым образом оказавшийся в рукаве иллюзиониста. Калачаевцы были вне себя от восторга.

— И в заключение, — сказал Замарин, — я исполню номер, который был отмечен специальным призом жюри на международном конкурсе в Болонье. Номер называется „Каждый охотник желает знать, где сидит фазан“. Сразу предупреждаю — с фазаном он никак не связан. Каждое слово в названии соответствует цвету шарика. Всего шариков семь. Красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый. Все эти шарики я буду поочередно извлекать из своего правого уха и жонглировать ими в воздухе. Когда я достану последний, фиолетовый, свет в студии погаснет, шарики же, наоборот, зажгутся и будут прыгать в воздухе как бы сами собой, оставляя в темноте разноцветные следы. Те, кто успел побывать на моем выступлении, знают, как это красиво, тех же, кто не имел такой возможности, я призываю довериться собственному воображению. Итак, начинаем. В руках у меня, как обычно, ничего нет. Раз! — И из уха фокусника появился красный шарик. — Два! — Вслед за ним выскочил оранжевый. — Три! — Желтый. — Четыре! — Зеленый. — Пять! — Голубой. — Шесть! — Синий.

Шесть разноцветных шариков плясали в его руках. Город замер. Сделав эффектную паузу, Замарин выкрикнул:

— Семь!

Но тут же осекся — фиолетового шарика не было.

— Извините, товарищи, накладка, — запинаясь, пробормотал иллюзионист. Сердца калачаевцев захлестнула теплая волна сочувствия.

„Не волнуйся, — мысленно подбадривали они своего любимца, — попытайся еще раз. Мы тебе верим, и ты не можешь нас разочаровать“.

Словно уловив этот мощный импульс, Замарин вновь шагнул к микрофону:

— Я повторяю номер. Внимание, начали. Раз! Я достаю из уха красный шарик. Два — оранжевый…

— Лапшу он оттуда достает, — злорадно шепнул Грелкин, но жена не слышала его. Мысленно она была рядом с артистом.

— …три — желтый, четыре — зеленый, пять — голубой, шесть — синий…

В городе прекратилось всякое движение.

— …Семь! — отчаянно крикнул Замарин.

Фиолетового шарика опять не было.

— Извините, товарищи. Видимо, непривычная обстановка слишком подействовала на меня. Мой коронный номер у меня не получился…

— Факир был пьян, — ловко сострил Грелкин, но наткнулся на испепеляющий взгляд жены.

Щелкнул микрофон, наступила тишина. Грелкин встал с дивана, с хрустом потянулся, и в этот момент что-то упало из его уха на пол, прямо к ногам жены.

— Смотри, Паша! — закричала она, нагибаясь. — Шарик! Фиолетовый! Нашелся все-таки!!!

— Чего раскудахталась, — цыкнул на жену Грелкин. — Он же в моем ухе нашелся, а не в его. Правильно я тебе говорил — все они халтурщики.

1981