Звезда Капюшонова
Поздним вечером Капюшонов вместе с женой Зинаидой возвращался со дня
рождения шурина. Погуляли хорошо. Уже перед самым уходом Капюшонов и
шурин заспорили, кто сильнее, и пошли на кухню бороться руками. Шурин
пытался жухать и все норовил свободной рукой ухватиться за табуретку, но
Капюшонов все равно положил родственника.
Вечер был на редкость теплый, и супруги решили прогуляться пешком. Дойдя
до подъезда, Капюшонов опустился на скамейку:
Ты, Зинаида, поднимайся, а я пока воздухом здесь подышу.
Капюшонов достал из пачки сигарету, не спеша размял ее, затянулся. Ему
было хорошо. В голове медленно, как золотые рыбки в аквариуме, тыкаясь о
стенки, плавали толстые, добродушные мысли. Легкий ветерок шевелил
редеющие капюшоновские волосы, приятно щекотал затылок. Он погладил себя
по животу, и тот, словно сытый домашний кот, довольно заурчал в ответ на
хозяйскую ласку. Для ощущения полного единения с природой Капюшонов снял
туфли и остался в одних носках.
Санни, донеслась из чьего-то раскрытого окна не первой свежести
запись, ай лав ю.
Эх, Саня, Санек
размягченно подумал Капюшонов.
Черное небо, раскинувшееся над ним, не пугало его своей бездонностью,
скорее наоборот. Ставшие привычными полеты космических экипажей сделали
его, несмотря на черноту, совсем домашним. Чем-то вроде чердака в
капюшоновском доме. Поэтому он поглядел вверх с некоторым
превосходством. Был конец лета, и звезды, словно созрев, непрерывно
падали, косо прочерчивая во всех направлениях ночное небо. Рядом с ним
на лавку сели двое.
Смотри, звезды так и сыплются, сказала девушка. Давай загадаем
желание.
Давай, согласился парень. А какое?
Она что-то прошептала ему на ухо, и оба рассмеялись.
Идет, согласился парень, и в это время еще одна светящаяся точка
чиркнула по небу.
Успел?
Успел, И они опять засмеялись.
Мне, что ли, попробовать? подумал Капюшонов. Он откинулся на спинку
и стал ждать оказии. Прошло пять минут, десять. Ничего. Звездопад
прекратился так же внезапно, как в одно мгновенье на всем скаку
прекращается вдруг проливной дождь. Движение в небе замерло одновременно
и во всех направлениях. Парень с девушкой давно ушли, а Капюшонов,
задрав голову, неотрывно вглядывался в ночное небо и постепенно
наливался злобой. В аквариуме у него забурлило.
Это что же выходит, думал он. Теперь, значит, простому человеку и
желание изъявить нельзя. Им, стало быть, можно, а нам, стало быть,
нельзя. Тут целый день за баранкой гнешься, а эти только в дискотеках
своих полы трамбуют, и им, выходит, пожалуйста.
Возмущение переполнило Капюшонова. Выбрав посреди неба подходящую
звезду, он мысленно приказал ей: Падай!.
Звезда и не подумала стронуться с места.
Падай, кому говорят! страшным голосом закричал про себя Капюшонов, и
в этот момент звезда, словно сорвавшись с невидимого гвоздя, заскользила
вниз.
То-то же, удовлетворенно подумал Капюшонов, нет чтобы сразу.
Первое желание не заставило себя ждать.
Для начала машину новую получить надо. Старую Колька-сменщик совсем
раздолбал. В прошлом месяце еле сто сорок заработал, да слесарям еще за
ремонт двадцатку отстегнул.
Звезда, набирая скорость, неслась к земле.
Погодь, приказал звезде Капюшонов, тут подумать надо.
Звезда послушно замедлила ход, а Капюшонов погрузился в раздумья. За
тридцать восемь лет жизни желаний у него накопилось немало, и
требовалось выбрать самые заветные.
Чтоб Зинаиде отпуск летом дали, тогда на юг вместе махнем.
Прошлым летом он отдыхал отдельно от жены, в желудочном санатории по
горящей путевке. Тощища была смертная, хоть вой. Поселили его с двумя
очкариками. Целый день они толкали друг другу про какие-то поля, а что
они растят на тех полях, Капюшонов, сколько ни слушал, в толк взять не
мог. Еле дождался конца срока.
Чего бы еще такое загадать? он почесал затылок и опять задрал голову
вверх. Звезда была уже на уровне телевизионных антенн, натыканных на
крыше его дома.
С собаками чтоб не шлялись, пронеслось в голове, Собак Капюшонов не
любил, а из живой природы больше всего уважал огурцы. А звезда уже тем
временем скрылась за домом.
И бачок, бачок, чтоб не тек, плачущим голосом закричал Капюшонов,
чувствуя, что его мысленная энергия уже на исходе.
За домом что-то сочно шлепнулось, словно упал большой бутерброд с
колбасой. Капюшонов, крякнув, нагнулся, обул туфли и пошел домой спать.
1980
|