* * *

Ночь темна, как камера-обскура,
Дремлет населения душа
У высоких берегов Амура
И на диком бреге Иртыша.

Наготу слегка прикрыв рукою,
Спишь и ты, откинув простыню…
Что бы мне приснить тебе такое?
Хочешь, я себя тебе присню?

Знай, что я не снюсь, кому попало,
Редким выпадала эта честь.
Денег я беру за это мало —
У меня и так их много есть.

Я в любом могу присниться виде,
Скажем, в виде снега и дождя,
Или на коне горячем сидя,
Эскадрон летучий в бой ведя.

Хочешь — стану юношей прекрасным,
Хочешь — благородным стариком,
Хочешь — сыром обернусь колбасным,
А не хочешь — плавленым сырком.

Иль, принявши образ чайной розы,
У Хафиза взятый напрокат,
Я вплыву в твои ночные грезы,
Источая дивный аромат.

Я войду в твой сон морским прибоем,
Шаловливым солнечным лучом…
Спи зубами, милая, к обоям
И не беспокойся ни о чем.

1982